Фельдшер «скорой» из Владимира объяснила душераздирающий пост

Фельдшер «скорой помощи» из Владимира Василиса Коновалова прославилась после публикации эмоционального поста в соцсети, который перепостила тысяча россиян. «Нам стыдно говорить в домофон: «Скорая», когда люди ждут врачей полсуток», — призналась женщина в соцсети. Мы поговорили с Василисой о ее работе.  

Фото: Наталья Мущинкина

23 октября Василиса Коновалова опубликовала пост, вызвавший большой общественный резонанс.

«Как смотреть в глаза пациенту, который лежит дома с пневмонией, вызванной COVID-19? У него нарастает одышка, он смотрит на тебя полными надежды глазами, а тебе по телефону на громкой связи отвечает старший врач смены «оставляйте дома, мест нигде нет»?

Как я могу оставить дома пациента, зная, что в скором времени его организм перестанет компенсировать 70% поражения лёгких, упадёт сатурация и без кислорода он не проживёт?

Мы устали морально. И физически. Вызовы превращаются в адские часы ожидания, пока договорятся с больницей (и договорятся ли вообще). Все эти часы превращаются в огромные задержки вызовов (люди ждут 12, 15, 20 часов). К кому-то мы не успеваем. Потом на другом вызове слушаешь от родственников, что мы могли бы спасти, если бы вовремя приехали.

А что мы скажем? Да, могли. Но не успели. Рядовые фельдшера не виноваты. Но получаем мы. И жалобы приходят на нас. И слушаем это мы. И стыдно нам. А должно быть стыдно тем, кто всю медицину развалил.

Нам стыдно говорить в домофон «скорая», когда люди ждут полсуток. Мы и представить не могли, что в больницах не останется мест, а мы будем госпитализировать пациента в никуда. Будем выпрашивать места для тяжелобольных, воевать с «приемниками» и дежурными врачами. И уж точно не подозревали, что наши же старшие врачи будут кричать нам в трубку, чтобы мы оставили пациента дома».

Фельдшер Коновалова согласилась на разговор не сразу. «Времени почти нет, — извинилась Василиса. — Работаю сутки через двое. Первый выходной обычно сплю до вечера. На следующий день успеваю переделать домашние дела, немного отдохнуть и снова в бой. Так и живу».

Через несколько дней мы связались с ней снова. Разговор получился не таким эмоциональным, как пост фельдшера в соцсети. Людям проще описать настроение на бумаге, чем высказать вслух. Но сегодня далеко не все медработники готовы публично делиться проблемами даже через соцсети. Василиса из тех, кто не боится огласки.

«Количество вызовов в сутки перевалило далеко за 300»

— Вторая волна оказалась более жесткой, чем первая, — начала собеседница. — В первую волну многие соблюдали самоизоляцию, носили маски, не посещали общественные места. Пациентов было не так много.

Сейчас сложнее. Усталость накопилась, а вызовов стало больше. Медицинские работники увольняются или уходят на больничные. Население не может получать качественную помощь. Мы постоянно сталкиваемся с тем, что человек вызывает «скорую», а машина приезжает через 15 часов. Объясняем, что фельдшеры не виноваты, бессмысленно ругаться. Кто-то понимает.

Но с оскорблениями сталкиваемся, хотя и до пандемии нападков в наш адрес хватало. Раньше ведь тоже возникали большие задержки с вызовами. Бригад «скорой» давно не хватает. И с топором за нами бегали, и с лопатами. В начале года на наших девочек с молотком мужчина напал.

— Сколько вызовов у вас в среднем в день?

— В сентябре вызовов на «скорой» насчитывалось порядка 250-270 за сутки. Сейчас их количество перевалило далеко за 300. Зимой у нас и без пандемии раньше было 300-400. Но аврал начинался обычно в январе.

— Паникуют люди?

— Паника присутствует с избытком. Когда люди узнают, что у них коронавирус, сразу вызывают скорую, требуют немедленную госпитализацию. Хотя у них, например, лишь легкая форма заболевания, температура 37,2, небольшой кашель. Часто нас встречают у порога с вещами: «Я собралась в больницу». Многих уговариваем остаться дома, объясняем, мест в больницах нет, можем госпитализировать только в другой город. Пациенты не сдаются: «Вы меня отвезите в больницу, я там разберусь». 

— Везете?

— Если очень настаивают, везем. Таким если откажешь, они все равно вызовут другую бригаду. Коллеги вынуждены будут отправиться к ним, потеряют время. Зато пациенты с другими заболеваниями, не с коронавирусом, наоборот, категорически отказываются от госпитализации, даже если к тому имеются показания. Объясняют, что боятся в больнице подцепить опасный вирус.

— В последнее время на вас часто жалуются?

— Достаточно. Если пациента не госпитализировали, люди сразу звонят, жалуются в диспетчерскую, пишут главврачу или в департамент здравоохранения, кто-то просто на нас ругается.

— Вам действительно стыдно говорить в домофон: «скорая»?

— Конечно стыдно. Мы же видим, во сколько поступают вызовы диспетчеру и через сколько нам удается добраться до пациента. Например, в мою последнюю смену вызов поступил в полдень, а мы доехали до больного только в 3 часа ночи. Как я могла сказать в домофон: «Это «скорая»»? У меня язык не поворачивается. Скорая помощь должна быть скорой. А не так, что человеку приходится по 12-20 часов ждать.  

— Как вас встречают в таких случаях?

— По-разному. Но сейчас стало больше понимающих, люди читают соцсети, в курсе ситуации. Недавно произошел трогательный случай с коллегой. Приехала бригада на «ковидный» вызов, опоздала. Так им еще пациент чаю предложил. Врачи, которые сидели в масках, перчатках, костюме, удивились: «Как вы это себе представляете?».

«Мест в больницах нет, госпитализируем на свой страх и риск»

— Как я понимаю, госпитализировать пациентов особо некуда, места в больнице на вес золота?

— Нам постоянно приходится выпрашивать места в больницах для пациентов. Когда видим, что человека надо госпитализировать, звоним главврачу, начмеду, чтобы те решили вопрос. В последнее время все чаще слышим: «Мест нет». Иногда мы на свой страх и риск все равно везем пациента в больницу. С боем выбиваем места у дежурного врача в стационаре. 

На КТ и вовсе творится что-то ужасное. Народ часами простаивают в очередях не столько, чтобы получить снимок, сколько после того, как им выдали результат КТ. Если у пациента большое поражение легких, его ведь надо госпитализировать. А куда? 

Мы звоним старшему врачу смены на «скорую», объясняем ситуацию. Часами стоим и ждем, пока старший врач обзвонит все больницы. Многие пациенты после КТ уходят сами домой. Но я своих больных не отпускаю. Если диагностируют поражение легких даже 20 процентов, неизвестно, как дальше может развиваться ситуация. Все зависит не от процентов, а от того, как отреагирует организм.

— Ковидных больных стало больше, чем пациентов с другими заболеваниями?

— В процентном соотношении, пациентов с коронавирусом гораздо больше. В последнюю смену у меня стояло 80 вызовов, большинство людей с подозрениями на коронавирус или пневмонию.

— Сейчас, наверное, все подозревают у себя COVID-19?

— Вопросы типа: «У меня, случайно, не ковид?» я слышу практически на каждом вызове. Многие паникуют. Приходится работать психологами. Успокаиваем пациентов, их родственников.

— У вас большой охват территории?

— Работаем по Владимиру и близлежащим деревням. Кто-то лечится сам, назначает себе какую-то ерунду, кто-то вызывает участковых, ну а многие звонят сразу в «скорую».  Я всем объясняю, что мы — экстренная служб, можем только сбить высокую температуру, но лечение должны назначить участковые врачи.  

— Участковых, наверное, тоже не дождаться?

— Участковых тоже мало, они уходят на больничный, увольняются, но мы не можем работать и за «скорую» и за поликлинику. Хочется, чтобы люди это поняли. С температурой 37,2 не нужна «скорая». Нас нужно вызывать, если высокая температура не сбивается, начались судороги или одышка.

— В вашем регионе как обстоят дела с тестами?

— Люди не могут добиться тестов, потому что у нас при легкой форме заболевания мазки не берут. Когда я сама болела, то вызвала на дом врача, и мне отказались делать тесты. Объяснили, что не критичная ситуация. Я дозвонилась до заведующей поликлиникой, она решила проблему. Все пациенты должны так делать. А то многие сразу опускают руки – не взяли тест и ладно. Надо звонить в вышестоящие инстанции. Не получилось достучаться до заведующей, звоните в департамент или еще куда-то. Диагностика должна проводится. 

– Сами боитесь заразиться?

— Стараюсь не думать об этом. Смысл? Заражусь, значит заражусь, вылечимся. Боюсь только за домашних. У меня маленький ребенок, муж, родители в возрасте.

— Думаете, справитесь ли с наплывом пациентов?

— Если бы грамотно все делали, то справились. Но я наблюдаю, что происходит сейчас и уверенности нет. Устали все – и врачи в больницах, и «скорая», и пациенты. У нас 24 октября открыли ковидный госпиталь. 25-го мы вышли на смену, и врачи там уже к вечеру ругались, что мест практически не осталось.  Летом тоже мест во Владимире не хватало, мы возили пациентов в соседние города. Не знаю, что дальше будет. 

— После всего, что происходит, вы не задумывались сменить профессию?

— Из профессии уходить не хочу, я на своем месте. А вот коллеги уходят. Одни уезжают в Москву за хорошей зарплатой, другие устраиваются в медорганизации, где меньше проблем, третьи увольняются, потому что не выдерживают.

Истoчник: Mk.ru