Лида Мониава: «Колю похоронят в семейной могиле»

Неизлечимо больной мальчик Коля, который последние полтора года своей жизни провел в домашних условиях, в квартире Лиды Мониавы, найдет свой последний приют в родственной могиле. Ему было отмерено 13 лет.

Много это или мало – не нам судить. В роддоме его кровной маме прямо сказали, что Колю ждет очень низкое качество жизни, он будет очень слабеньким, больным, проживет недолго, год или два.

Фото: facebook.com/lida.moniava.

Лида забирала Колю в самый разгар пандемии, чтобы он не заразился ковидом. Думала, что на время, но, как это часто бывает, привязалась к ребенку и уже не могла себе представить, как его теперь отдать в интернат обратно. Поняла, что до совершеннолетия он точно будет с ней. Коля не дожил до 18 лет.

Она не из сентиментальных приемных мам, у которых глаза всегда на мокром месте. Лида так и говорит: «Я не знаю про чувства. Я больше про дела». Сделала она очень много. Коля действительно сильно изменился – поправился, вырос, стал выглядеть ухоженным. Он не испытывал боли. Это видели все, кто следил за жизнью маленькой семьи.

Конечно, Лида не оставалась в этой ситуации одна. Коля стал подопечным выездной службы детского хосписа. К нему приходила няня, с ним много занимались. А в жизни самой Лиды он занимал очень большое место. И так получилось, что история Коли и про чувства тоже, которые невозможно спрятать.

Но смерть – не только горевание, но и исполнение предписаний закона.

«Сегодняшнее утро я провела в Следственном комитете. Давала следователю пояснения в течение часа. Как Коля родился, почему от него отказались родители, когда был создан хоспис, почему у меня в комнате 2 кровати, как часто ко мне приходят гости и т.д и т.п. Я понимаю, что все делают свою работу и стараются максимально корректно, но почему родители, опекуны неизлечимо больных детей должны ехать в следственный комитет за разрешением на захоронение? 

Почему людей, умерших дома, обязательно вскрывать перед похоронами? Если бы Коля умер в стационаре хосписа, его бы не вскрывали. Так как мы были под опекой выездной службы, а не стационара, вскрытие теперь обязательная процедура. Я не против науки, но в Колином случае это абсолютно бессмысленно, и мне тяжело думать про этот противоестественный процесс», – пишет Лида в своем Фейсбуке.   

Естественно, встал вопрос о кладбище. Могила в Москве стоит огромных денег. На счете Коли за годы его жизни скопился миллион рублей, эту сумму через полгода смогут наследовать его родители. Они платили алименты на содержание ребенка, от которого отказались в роддоме. Так положено по закону.

Документы об отказе хранились в архиве 13 лет. Лида решила, что правильно было бы их вернуть Колиной маме, чтобы она могла их ритуально сжечь. Она так и сделает. Ведь она оставила сына под давлением медиков, в состоянии отчаяния и безнадежности. Кто знает, как все бы сложилось, если бы Коля жил в своей семье?

А Лида, хоть и хочет казаться прагматичной и рациональной, очень горюет по Коле. Корит себя за то, что уделяла ему не так уж много времени и оставляла на няню, что даже поругалась с ним под Новый год, когда не оставила лежать дома.

Всем, кто терял родных, знакомо это чувство вины, которое накрывает после их ухода с такой силой, хоть криком кричи.

Совершенно невыносимо, что активизировались те, кто бесновался при жизни Коли и занимался травлей Лиды. Передергивают факты, исходят злобой. Бог им судья.

Свое последнее пристанище Коля найдет в семейной могиле, среди родных. Вот так он вернется в свою семью…

Истoчник: Mk.ru