Затулин: признанием ДНР и ЛНР дело может не ограничиться

После заседания Совбеза президент России Владимир Путин пообещал объявить решение по вопросу о признании Донецкой и Луганской народных республик не позднее окончания понедельника 21 февраля. На момент написания этого материала президент заявил канцлеру ФРГ Шольцу и президенту Франции Макрону, что Россия признает ДНР и ЛНР. Последствия такого решения прокомментировал Константин Затулин.

Фото: ru.wikipedia.org A.Savin

Первый заместитель председателя Комитета Государственной думы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Константин Затулин, высказал свое мнение по ситуации с признанием ДНР и ЛНР со стороны России.

— Думаю, решение о признании ДНР и ЛНР будет принято президентом. Как вы оцениваете этот шаг?

— Исходя из того, что я услышал только что, как и все, кто смотрел хронику заседания Совета Безопасности, речь идет о признании ДНР и ЛНР как о первом шаге для того, чтобы защитить людей в этих республиках. Я считал, что признание ДНР и ЛНР в инициативном порядке на самом деле станет похоронами Минских договоренностей.

То, что сейчас было услышано, подтверждает, что руководство РФ уже не верит в перспективу реализации этих договоренностей, поэтому другого выбора не остается. Безусловно, это тот случай, когда людям, которые собрались в Кремле, виднее, потому что они находятся в гуще переговорного процесса и получают свежую информацию с мест.

У меня нет сомнений, что Государственная Дума, как и Совет Федерации поддержат любое решение, которое будет принято президентом. И сомнения, которые в этом вопросе были, уже остаются в прошлом.

Хочу подчеркнуть, что все это стало неизбежным в результате того, что в течение 8 лет все попытки принудить Киев к исполнению Минских договоренностей оказались тщетными. Прежде всего потому, что кроме нас никто Украину к этому не понуждал. По большому счету, ответственность за это решение лежит на политическом классе Украины.

Как и в случае с Крымом, Украина из упрямства, из-за неправильно выбранных приоритетов предпочла уйти от собственных интересов, увидеть их в расширении конфронтации с РФ, отказаться от менее затратного и более демократичного пути. Который состоял в федерализации, в уважении прав регионов и русскоязычного населения. Украина продолжает идти по пути строительства унитарного государства и отказывается от любых компромиссов. Все это и сделало неизбежным то, что сегодня происходит, к глубокому сожалению.

— Почему «к сожалению»?

— Потому что я вижу огромные последствия, которые это может породить в будущем и для нас, и для Украины.

— Речь идет о признании республик в их фактических границах или в границах Донецкой и Луганской областей?

— Это деталь, которая через некоторое время уже не будет иметь существенного значения. Я уверен, что признанием дело может не ограничиться. По логике, должны последовать еще события, о которых Путин предупреждал, говоря о будущем Украины в целом. Может быть, он не был услышан. Причем мы не можем исключить, что речь идет о будущем не только Украины, но и России.

— Следующим шагом будет, видимо, введение войск РФ в эти республики?

— Очевидно, что будет оказана военная помощь. В какой форме она будет осуществлена, я говорить не хочу, так как любое слово будет провоцировать ситуацию. Я считаю, что не надо играть по чужим планам и правилам, и если нас провоцируют, то на провокации не надо поддаваться. С другой стороны, наступает момент, когда надо принимать решение, даже если оно носит очень тяжелый и трудный характер.

— Какие последствия для РФ наступят от этого решения?

— Конечно, любые санкции наносят ущерб – большой или маленький. В советские времена мы на протяжении десятков лет жили во враждебном окружении. В какой степени наше современное общество готово жить в таких условиях – в этом могут быть сомнения. Очевидно, что не все к этому готовы. У нас есть внутренняя оппозиция, которая против того, чтобы вновь оказаться в осажденном лагере.

Но, когда я говорю о последствиях, санкции – далеко не главное, что меня беспокоит. Меня беспокоит втягивание России в долгосрочную прямую борьбу с Украиной или с тем, что от нее останется. Я бы очень не хотел, чтобы за 1979 годом пришел 1989-й (начало и конец войны в Афганистане – М.П.).

— Но признание Абхазии и Южной Осетии и введение туда российских войск прекратило войну и полностью отбило у Грузии желание решать вопрос военным путем.

— Да. Но сейчас речь идет о совершенно других масштабах. К тому же тогда наше решение выглядело как решение, спровоцированное действиями Грузии, что международное сообщество нехотя признало. Власти Украины тоже ведут себя не лучшим образом. Но позиция Запада в их поддержку гораздо более консолидированная, чем в случае с Грузией. И в водоворот событий в случае нашего конфликта с Украиной будут вовлечены не десятки тысяч, а миллионы людей. Я это говорю, чтобы все поняли, что цена решения очень высока. Но если это единственно возможное решение, то его надо принимать.

Истoчник: Mk.ru