Экономический парадокс: западные санкции могут спасти Россию от рецессии

Новый экономический кризис возможен? Главы центральных банков разных стран мира не исключают такого варианта, и в группе риска уже находится Европа. Так, глава Банка России Эльвира Набиуллина недавно предупредила, выступая в Госдуме, о том, что «ситуация и баланс рисков для мировой экономики… несколько сместились если не в сторону полномасштабного глобального кризиса, то более жесткого варианта…» А в Банке Англии еще летом предупреждали, что, начиная с IV квартала текущего года, экономика Великобритании войдет в рецессию, хотя по итогам 2022 года рост ВВП будет положительным.

Фото: Global Look Press

Аналогичный взгляд на перспективы экономики еврозоны и всей континентальной Европы демонстрируют в ЕЦБ и Еврокомиссии, еще в начале осени опубликовав предупреждение, что в IV квартале 2022 года в отдельных странах еврозоны и ЕС может начаться экономический спад.

Для рецессии в Европе реальные предпосылки уже есть. Прежде всего, это энергетический и продовольственный кризисы, а также подпитываемая ими, точнее, резким ростом цен на энергоносители и продовольствие, двузначная инфляция потребительских цен во многих странах Запада, которые раньше беспокоились разве что о хронической дефляции. Предпосылки, в свою очередь, для энергетического и продовольственного кризисов были и раньше. Например, пандемия 2020–2021 годов вызвала перебои в поставках товаров и сырья по всему миру по причине локдаунов и остановки производств, а в дополнение к этому привела к разбуханию денежной массы в странах Запада. Так, в США, Великобритании и ряде стран «Большой семерки» центральные банки печатали деньги, которые раздавались населению ради поддержания потребительского спроса (так называемые вертолетные деньги). Это привело к резкому увеличению денежной массы в обращении, что само по себе является очень важным фактором роста инфляции. Инфляция после таких экспериментов с печатными станками не заставила себя долго ждать, подскочив в странах Запада уже в первом полугодии текущего года до максимумов 40–50-летней давности.

Поначалу центральные банки стран Запада восприняли резкий скачок инфляции достаточно спокойно. Ведь у них всегда был в запасе эффективный инструмент борьбы с чрезмерным ростом или, наоборот, чрезмерным падением цен в виде повышения или снижения процентных ставок. Так, в 2020 году, когда по всему миру свирепствовала пандемия ковида, которая угрожала Западу обвалом цен и кризисом потребительского рынка, центральные банки чуть ли не соревновались между собой, кто сильнее снизит процентные ставки. В еврозоне базовая ставка тогда уже была нулевой, а, например, в Швейцарии и Японии процентные ставки центральных банков вообще были отрицательными. И этот проверенный временем способ сработал: в 2021 году мировая экономика, несмотря на то что пандемия коронавируса еще не полностью завершилась, достаточно быстро стала выходить из кризиса. Но в этом году, когда страны Запада столкнулись с прямо противоположным явлением — ростом инфляции вместо падения, центральные банки западных стран вполне логично бросились повышать ставки. Хотя, например, Европейский центральный банк просто бездействовал в ожидании, что рост инфляции пройдет сам собой. Но не прошел: годовая инфляция в еврозоне в октябре превышала 10%, находясь на рекордно высоком уровне за всю историю существования этой зоны.

Почему же проверенные временем методы борьбы с инфляцией в США пока работают медленно, а в континентальной Европе и Великобритании не работают совсем? Дело в том, что проинфляционные факторы в странах Запада начали действовать еще задолго до пандемии. Нефтяное эмбарго США против Венесуэлы и Ирана, а также санкции против российской нефтяной отрасли, предполагавшие запрет на поставку российским компаниям новых технологий из стран Запада, привели к недостатку инвестиций в отрасль и в текущем году стали фактором роста цен на нефть и нефтепродукты. Эти явления еще сильнее усугубились в 2022 году, когда США, Великобритания и Евросоюз ввели новые санкции против российских энергоресурсов и начали либо резко, как США и Великобритания, либо постепенно, как ЕС, отказываться от их потребления. Что только подталкивало рост цен на нефть и газ, а стремительно подорожавший газ привел к такому же стремительному подорожанию электричества. Экономисты во всем мире вспомнили энергетический кризис 1970-х годов, когда в научных кругах впервые всерьез заговорили об инфляции издержек и о том, что рост цен может генерироваться не только с помощью увеличения количества денег в обращении. И очень похоже, что концепция инфляции издержек работает уже сегодня, когда инфляция от месяца к месяцу идет вверх, следуя за высокими ценами на энергоресурсы, а также на продовольствие и продукцию энергоемких производств (химия, удобрения, металлы и т.д.). Следовательно, борьба с инфляцией исключительно путем повышения процентных ставок пока приносит недостаточно результатов. К этому нужно добавить, что само по себе повышение процентных ставок имеет обратную сторону в виде торможения роста производства и вообще реального сектора экономики.

Если проводить исторические аналогии, то текущий энергетический кризис имеет больше общего с энергокризисом 1973–1974 годов, да и сложная геополитическая обстановка (арабо-израильский военный конфликт) также добавляла рынкам неопределенности и разогревала цены на нефть. Но и тот кризис, хотя нанес чувствительный удар экономике стран «Большой семерки» и очень повысил роль ОПЕК в мире, продолжался недолго. Во-первых, потому что в те времена Запад, намного более сильный экономически и политически, чем сегодня, впервые задумался о переходе на энергосберегающие технологии (а в США еще начались экспериментальные работы по бурению сланцевых пород, чтобы увеличить в будущем добычу нефти). Во-вторых, кризис был достаточно быстро разрешен политическими средствами путем переговоров США и Саудовской Аравии. Тогда Вашингтон пообещал поставлять оружие Саудовской Аравии и защищать ее от Израиля в случае необходимости, а Саудовская Аравия взамен обещала продавать нефть только за доллары США, и обе стороны свои обещания выполнили.

Нынешняя рецессия, скорее всего, будет локальной и в наибольшей степени затронет еврозону, чем другие страны. Но она может оказаться весьма продолжительной и масштабной, так как будет сопровождаться поистине тектоническими изменениями политической и экономической архитектуры во всем мире. Однако США более стабильны. ФРС пока удается удерживать от очень глубокой рецессии экономику, так как она начала раньше всех центробанков стран Запада резкое повышение процентных ставок. С другой стороны, поддержку монетарной политике оказывает еще и продажа нефти из стратегических резервов США на внутреннем рынке, равно как и увеличение там производства электроэнергии из возобновляемых источников. Но восстановление роста в экономике США уже происходит за счет экономики Европы, причем как ЕС, так и не входящих в него стран, например Великобритании. Европейский капитал перемещается в США как в тихую гавань — в Америке цены на электроэнергию теперь ниже, чем в Европе, а курс евро ослаб до паритета с долларом.

А что же Россия? Как ни парадоксально, отказ стран Запада от российских энергоресурсов, а также уход из нашей страны западного бизнеса и ограничения на экспорт товаров в РФ спасают сегодня отечественную экономику от рецессии, поскольку она теперь значительно меньше связана с Евросоюзом. В то же время высокие цены на нефть выступают фактором поддержки российской экономики. Кроме того, Китай и Индия намного более стабильны на фоне кризиса в экономике стран «Большой семерки». И ход событий ведет к тому, что уже через несколько лет основными драйверами роста мировой экономики будут Китай и Индия, в то время как Европа может утратить свое экономическое и политическое влияние. Нельзя сказать, что это пройдет совсем бесследно для России, так как в ближайшие два года придется полностью перенастраивать инфраструктуру и логистические цепочки для увеличения экспорта в азиатские страны. Об экономическом росте в 2022–2024 годах придется забыть. Инфляция потребительских цен, возможно, в России окажется в следующем году немного выше прогнозируемой, примерно в коридоре 6–8%. А вот рубль может преподнести приятные сюрпризы, так как в непростой геополитической обстановке, а также с учетом откладывания возврата к «бюджетному правилу» и сокращения импорта большого спроса на доллары и евро у россиян не будет наблюдаться. Очень вероятно, что 60–63 рубля за доллар и столько же за евро (между этими валютами сейчас паритет) могут оказаться «справедливым» курсом рубля в 2022 и 2023 годах.

Истoчник: Mk.ru