Чем грозит сокращение экспорта: будет негде хранить «лишнюю» нефть

Объявленный западными странами потолок цен на отправляемую за границу российскую нефть сразу же нанес серьезный удар по отечественной добывающей отрасли. По данным Bloomberg, лишь за одну неделю декабря экспорт «черного золота» из нашей страны рухнул более чем вдвое. В 2023 году тенденция продолжится — поставки сырья на внешний рынок могут сократиться на треть. В этой ситуации резко встал вопрос, что Россия будет делать с баррелями, оказавшимися «лишними» — то есть, невостребованными зарубежными покупателями? Ответ не ясен, так как возможностью откладывать сырье про запас наша промышленность не располагает.

Фото: Кирилл Искольдский

По словам доктора технических наук, члена Общественного совета при Минэнерго Владимира Тетельмина, Россия в отличие Соединенных Штатов не располагает крупными хранилищами сырой нефти. «Американцы еще 30 лет назад озаботились созданием удобных кладовых, позволяющих впрок запасаться жидкими углеводородами. Они используют природные подземные полости — отработанные горные породы, в которые закачивают «черное золото». Накопленные ресурсы дают США возможность обойтись без внешней закупки сырья в течение трех месяцев», — отмечает эксперт.

Россия как в советские времена, так и в период современной истории предпочитала идти менее прагматичным путем: постоянно увеличивать добычу углеводородов, наращивая выручку от экспорта сырья и в меньшей степени задумываясь о собственном обеспечении энергоносителями в будущем. «Справедливости ради нужно сказать, что и в нашей стране было построено определенное количество достаточно крупных резервуаров объемами до 50-100 тыс тонн, в которых можно сформировать начальный потенциал резервного топливного фонда. Однако даже вместе с объемами доступного танкерного флота таких мощностей явно недостаточно, чтобы организовать соизмеримые с американскими нефтяные резервы», — объясняет Тетельмин.

С одной стороны, совсем уж скромными считать отечественные углеводородные запасники все-таки нельзя. По оценке Российского газового общества, проведенной в 2020 году по просьбе Минэнерго, их объемы составляют 20-30 млн тонн (для сравнения, в стратегическом запасе США — порядка 110 млн тонн), из которых 85% предназначено для хранения нефти, остальное — для продуктов ее переработки. Вместе с тем, как уточняют сами производители, чтобы отечественные резервы приобрели статус стратегических запасов эти мощности требуется увеличить вдвое, а то и втрое. Кроме того, существующие хранилища в основном задействованы в процессе транспортировки углеводородов и готового топлива по трубопроводам — они позволяют распределять сырье по различным направлениям внутренних и внешних поставок. Другими словами, в отечественной системе не предусмотрено емкостей для коммерческого хранения энергоресурсов — только для технологических целей. Между тем, строительство требуемых подземных нефтяных хранилищ, по самым скромным оценкам, займет 2-3 года. Главным условием достижения такой задачи станет использование истощенных месторождений, как это делают в США, однако российская индустрия не располагает соответствующим опытом, а американцы вряд ли будут делиться собственными наработками. В противном случае на создание российских хранилищ уйдет не менее 10-12 лет.

Между тем, у долговременного хранения нефти в искусственных или полуискусственных резервуарах существует серьезный минус. Со временем «черное золото» может расслаиваться на различные составляющие, в том числе на высокосернистые фракции, которые также котируются на рынках, однако стоят гораздо дешевле сырья, используемого для изготовления высокооктанового бензина. Можно найти и другие отрицательные примеры. Например, при длительном хранении сырья в нефтяных резервуарах, там начинают плодиться бактерии, превращающие содержащуюся в «черном золоте» серу в ядовитый сероводород. Летом 2018 года с такой напастью столкнулась американская Exxon Mobil, закупившая из государственных запасников 1,5 млн баррелей подпорченного сырья, которое при дальнейшем использовании могло привести не только к выходу из строя оборудования, но и представляло смертельную опасность для людей.

Впрочем, хранить углеводороды можно непосредственно в земле, постепенно ограничивая уровень производства на разрабатываемых объектах и консервируя некоторые скважины. С технологической точки зрения, поставить «пробки» на добычных качалках вполне возможно. В дальнейшем же, при необходимости месторождения можно реанимировать, оживляя и расчищая продуктивные нефтесодержащие пласты. Правда, такой способ создания запасов чреват существенными потерями. Это период опыт коронавирусного периода, в ходе которого наша страна снижала производство углеводородов за счет остановки низколиквидных скважин. В результате, по словам главы Госкомиссии по запасам полезных ископаемых Игоря Шпурова, до 20% сокращенной добычи уже не подлежало восстановлению.

Истoчник: Mk.ru