Престарелый, безработный одинокий: ученые составили портрет пожизненно осужденного

Колонии для пожизненно осужденных, не ровен час, превратятся в тюрьмы для стариков: 48,3 % всех, кто там сейчас находится — люди старше 50 лет.  

И это, надо заметить, отнюдь не плохая новость. Получается, что  прежние сидельцы по естественным причинам стареют (со времен, когда там появились первые «пожизненники», прошло больше 30 лет), а молодые туда попадают крайне редко (суды стараются не выносить им страшный приговор, а давать хоть и огромный, но конкретный срок).   Но для  жизни  пожилых и совсем уж дряхлых  сидельцев колонии, вероятно, придется каким-то образом приспособить.  

Обозреватель «МК», член СПЧ проанализировала итоги последней переписи пожизненно осужденных.

Фото: freepik.com

тестовый баннер под заглавное изображение

Напомню, что сегодня в России есть 7 учреждений, где отбывают наказание в виде пожизненного лишения свободы. В свое время автор этих строк все их объехала.  Некоторые ученые там тоже бывали.  Но увидеть — одно, а посчитать и сделать анализ — все же  другое, и тут используется чисто научный подход.  Оказалось,  что многое поменялось со времен, когда проводились две предыдущие переписи — в 1999 и 2009  годах. 

Первое. «Старикам у нас место». 

Сегодня львиная доля всех ПЖ — люди от 40 до 49 лет (33,6 %). При этом выросла доля лиц от 50 до 54 лет (с 2,7 в 1999 году до 17,5  в конце 2022-го),  а также 55-59 лет (с 0  до 15,2%) и старше 60 лет (с 0 до 15,6%).  Ну а в целом  представителей возрастной  группы «50 +» теперь  в 16 раз больше, чем это было в 1999 году (тогда их насчитали всего 3,2 %, а сейчас 48,3%). Поскольку условно-досрочно пока ни одного пожизненно осужденного не отпустили (закон позволяет это сделать по прошествии 25 лет отбывания наказания) можно  прогнозировать дальнейший процесс естественного старения основного контингента колоний. 

А вот молодых там теперь меньше.  И снова цифры: людей в возрасте от 20 до 29 лет  в 1999 году  было аж 38,6 %, а в конце 2022  —  всего 1,9%.   Причин  снижения числа молодежи в спецколониях всего две: суды все-таки стараются не назначать им ПЖ, и в целом сократилось в два раза (с 70 до 34 в год) число осужденных к «вечному сроку».  

Ученые считают: такое существенное изменение возрастной структуры требует корректировки форм и методов воспитательной и психологической работы. От себя расскажу историю. В одной из колонии ПЖ в камере сидели две: молодой человек, который попал туда за двойной убийство, и дряхлый полупарализованный  старик, который и не помнит за что он получил свой «вечный срок» (вроде как бандитствовал в далекие 80-е).  Два арестанта — две параллельные вселенные. То, что  рассказывал молодой, совершенно не понимал старый.  И парень очень страдал от отсутствия возможности адекватно общаться с сокамерником. 

Большинство осужденных сегодня сидят очень и очень долго. Так, провели в колонии от 20 до 25 лет 22,4 %, а больше 25 лет  — 28,4 %.   

Любопытно, что больше половины арестантов — рецидивисты, то есть  за плечами у них уже есть судимость, и не одна.  И здесь могут показаться пугающими следующие цифры: возросло число тех, кто имеет  от четырех до восьми судимостей.  Впервые, судя по всему, среди ПЖ зафиксированы люди, у которых судимостей девять (!) и более.  Причем, их немало — 1,1 %.  Это говорит о том, что пребывание  за решеткой не исправило человека, а привело к новым, более страшным  преступлениях. 

Второе. Каждый сотый — бизнесмен. 

Уровень образования пожизненно осужденных — отдельная тема для размышлений. Если коротко, число тех, кто имеет высшее образование, выросло в два раза и сейчас составляет 6.3 % от общей массы.  

Есть и те, кто вообще «академий не кончал» — 1,7 % не имеют среднего образования. Проводившие перепись ученые отмечают, что это соотносится с общим уровнем по стране: так, согласно последним данным,  в России не имеют образования 1,7 миллиона человек или 1,4 % населения.  Любопытно, что впервые за все время проведения специальных переписей осужденных  (то есть с 1970 года)   категория  «не имеющий  образования» появилась в  переписи 2009-го. 

Распределение осужденных по роду занятий на момент их ареста заслуживает отдельного разговора. Студенты вузов и техникумов впервые в истории пенитенциарной системы появились среди «пожизненников» в начале 2000-х. И согласно переписи 2009 года, они составляли 0,8 %. Теперь  же их 0,6 %. Очевидно, что студенты — люди молодые, умереть по причине старости не могли.   При том что в целом число пожизненников уменьшилось.  

Согласно последней переписи, 48 % сидельцев — рабочие, 1,9 — служащие, 1 — предприниматели, 0,6  — военные.  С одной стороны, получается, что каждый сотый пожизненно осужденных — бизнесмен. С другой, в 1999 их было почти в три раза больше (2,7 %). 

И снова расскажу историю, которая может проиллюстрировать, как предприниматели попадают в такие страшные места. В Подмосковье владелец нескольких фирм дома принимал у себя гостя, который, как оказалось, был в федеральном розыске. Группа захвата постучала в дверь квартиры («соседи снизу, вы заливаете нас!»), а когда не открыли, начала стрельбу. Бизнесмен схватил охотничье ружье и выстрелил в человека в «штатском», который оказался сотрудником органов при исполнение.  Правоохранитель скончался от ранения, а «стрелок» получил ПЖ. 

Анализ показал: 38 % осужденных совершили преступление, будучи соучастниками, в том числе организованной преступной группой.  

Третье. «Уголовнику никто не пишет»

С годами изоляции социальные связи, как известно, рвутся.  А  к моменту переписи 50,8  %  осужденных за решеткой  находились  уже свыше 20 лет.  Так что многие не только не используют право на свидания, но и на звонки. Треть  постояльцев колонии ПЖ никому не звонят. Часть из них объясняют это тем, что «некому», а часть просто не хотят (вроде как нет смысла и потребности в общении).  Со свиданиями ситуация еще хуже. Так, 88 % осужденных не имели за год ни одного краткосрочного свидания, а 81 % — ни одного длительного. 

Возможно, это связано и с тем, что отбывают наказание преступники в основном вдали от дома.   Только вдумайтесь: лишь 1 % находится в колонии, расположенной в том же городе, где он жил до осуждения.   При этом 77 %  отбывают наказание не по месту жительства своего или кого-то из близких, и не по месту осуждения.  Ну а поскольку почти все  колонии для ПЖ располагаются в труднодоступных местах, то возможности добраться туда у родственников зачастую просто нет.  Правозащитники (в числе которых автор этих строк) регулярно получают обращение от матерей арестантов, где пожилые женщины сообщают: ни денег на билет нет, ни здоровья на долгую поездку. 

Казалось бы — а зачем социальные связи человеку, который никогда не освободится? Но, во-первых, у пожизненно осужденных есть право на УДО по истечении 25 лет. Во-вторых, крайне редко, но все же кому-то удается добиться переквалификации дела и освобождения.  А вот идти на воле — некуда и не к кому. 

Посылки и передачи получают, согласно статистике, больше 60 %. И тут важно отменить, что не всегда отправляют их родственники — сегодня много сердобольных людей (часто это прихожане храмов), которые помогают осужденным. 

Интересно, что в два раза (по сравнению с предыдущей переписью) выросла доля осужденных, которых из колонии ПЖ отправляют денежные переводы на волю. Теперь таких 16,6 %.  Что касается тех, кто наоборот, получает с воли деньги — их 48 %.  

Откуда у сидельцев могут быть деньги, чтобы послать их родным? Ответ очевиден — они зарабатывают на производствах. Так вот, согласно данным переписи, средняя зарплата составляет 4-6 тысяч рублей. А работают пожизненно осужденные в основном на швейном производстве (96,5 %).

Один из выводов, которые сделали ученые, анализирующие перепись (она проходила под руководством профессора МГУ Вячеслава Селиверстова, в прошлом директора НИИ ФСИН России): нужно расширять перечень работ, потому как 40,8 % осужденных ПЖ не трудятся. 

Результаты переписи показали несколько тенденций, как хороших, так и плохих. Хорошая   — что  молодежь  все-таки крайне редко совершает страшные преступления, за которыми следуют самое жесткое наказание (читай — лишение свободы навечно).  Радует, что больных туберкулезом, ВИЧ-инфицированных в колониях ПЖ почти нет.  А плохо, что социальные связи у осужденных рвутся, работы  всем желающим не хватает. Но главное —   большинство получили свой «вечный» срок уже после того, как бывали за решеткой и не раз. 

Истoчник: Mk.ru