«По зову сердца»: православные волонтеры восстанавливают дома на Донбассе

Они берут отпуска и отгулы, чтобы приехать в Мариуполь и Авдеевку восстанавливать разрушенные в ходе боев дома. Помогают старикам, инвалидам, многодетным. Ремонтируют крыши, восстанавливают потолки, двери, вставляют окна. Бескорыстно. По зову сердца. Добровольцев-ремонтников собрал Синодальный отдел по благотворительности РПЦ. О своем опыте православные волонтеры рассказали «МК».

«Трудностей не замечали, трудились во славу Божию». Фото: Из личного архива

тестовый баннер под заглавное изображение

«Стал больше любить людей»

Когда я называю Сергея Жукова волонтером, он меня поправляет: «Для меня это чуждое слово, я скорее доброволец».

Сергей родом из Владимирской области. Еще в советское время окончил Новочеркасское высшее военное командное училище связи имени Маршала Советского Союза Соколовского.

— Прослужил до 2000 года, до окончания контракта. Дальше оставаться в разваливающейся с 90-х годов армии смысла не видел. Вернулся в родное село Ряхово. Устроился участковым инспектором. Служил до 2008 года и в звании подполковника милиции вышел в отставку. Дальше работал в пожарной части, расположенной рядом с нашим поселком. Был уже гражданским пожарным.

— Выйдя в отставку, я не умел ничего делать руками, только командовать, — говорит, улыбаясь, Сергей. — Один прекрасный человек, мой односельчанин Владимир Николаевич Медведев, ныне уже покойный, обучил меня всем премудростям плотницких, столярных, кровельных работ. Низкий ему поклон, я всегда вспоминаю его с большой благодарностью.

Уже будучи гражданским человеком, Сергей пришел к вере. Вместе с женой они стали прихожанами местного храма.

— Когда я был в отпуске, батюшка поинтересовался: «А не хочешь ли ты съездить в Мариуполь, помочь местным жителям, потрудиться во славу Божию?» И дал телефон куратора Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению. Вопрос решился. И в июне 2023 года я отправился в Мариуполь.

— Каким увидели город?

— В город мы въезжали поздно вечером. Света в окнах практически не было. Фары машин выхватывали сбившихся в стаи голодных собак. Было много разрушенных зданий. Утром проснулся, из окна общежития было видно море, светило солнышко, и все уже виделось в другом свете. Мы сразу окунулись с головой в работу. А работа известная — бери гвоздь, колоти, топориком постукивай.

— Расскажите про первый объект, на котором работали.

— Мы заделывали два ската крыши в частном доме, где жили две женщины: мама и ее взрослая дочь — инвалид-колясочница. Им многое пришлось пережить. Во время боевых действий они жили в подвале. «Азовцы» (террористическая организация, запрещенная в России. — Авт.) издевались над ними, не выпускали за водой, просто пристреливали оружие по живым людям. Поэтому, когда в Киеве ратуют за то, что в Мариуполе живут «их люди», это все пустое.

Как говорит Сергей, его поразило жизнелюбие жителей Мариуполя. Насколько они все светлые, добрые люди. Несмотря на все пережитое, не растеряли человеческих чувств.

— Часто вспоминаю бабушку с дедушкой, которым мы тогда помогали восстанавливать дом. Они оба работали на «Азовстали», он технологом, она в ОТК. Рассказывали, что, когда шли в магазин, записывали на бумажке украинские слова, которые надо было сказать на кассе. Потому что там стояли «азовцы» и, как только слышали русскую речь, тут же хватали людей. И неважно было, кто перед ними — ребенок, женщина или старик. Сажали их на сутки, на трое суток с учебником украинского языка. При этом не кормили и не поили. Вот так издевались над людьми.

Помогать местным жителям на Донбасс приехали сотни волонтеров со всей России. Фото: Из личного архива

Как говорит Сергей, хозяева были русскими людьми. Мариуполь, как и Донецк, Харьков, Луганск, издавна был русскоязычным городом.

Наш собеседник признается, что, вернувшись из Мариуполя, осознал, что его тянет назад в этот приморский город. Он брал на работе отгулы, часть отпуска и еще несколько раз приезжал помогать восстанавливать дома местным жителям.

— Затянула меня эта работа. Сказались и замечательный коллектив, и общее настроение людей, с которыми работал бок о бок. Люди приезжали со всей России. У всех были разные специальности, разный возраст. Но все — с чистыми, светлыми душами, с огромными сердцами. Как сказал мне потом один доброволец, Геннадий: «Ну что, поймал «бациллу»? Все, теперь не излечишься». И это оказалось правдой.

А Сергею тем временем предложили поработать прорабом-координатором.

— Я пришел к своему духовнику за советом. Шла спецоперация, я был все-таки офицером запаса. Чувствовал, что ехать надо. Отец Владимир сказал: «Посоветуйся с женой, с мамой. Если они тебя поддержат, я благословлю». Мама у меня уже старенькая, но очень понимающая. Как и жена. Дали мне «добро», низкий им за это поклон.

Сергей начал работать прорабом. Сначала трудился в Мариуполе. Летом помогал переделывать ванные комнаты для молодых ребят-инвалидов в Донецке, которые участвовали в спецоперации.

— А с середины октября 2024-го проект Синодального отдела распространился и на Авдеевку. Мы начали обустраиваться на новом месте. В одном из городков по соседству администрация нам выделила здание детского сада. Как могли обустраивали быт. Конечно, все было непросто, кроватки были маленькие, унитазы маленькие… Но трудности как-то и не замечались. Главное было — дело, ради которого приехали. Собрались мотивированные парни. Это был просто Божий дар. Я работаю в Авдеевке уже третью смену. И ни об одном не могу сказать, что он какой-то вредный или неисполнительный.

Как говорит Сергей, Авдеевка, конечно, вся разрушена. В городе шли ожесточенные бои.

— Из 40 тысяч остались жить в городе около 600 человек. Они никуда не уезжали. Жили под бомбежками в подвалах. Им сейчас и помогаем потихонечку восстанавливать дома. Работаем в частном секторе.

Сергей вспоминает пожилых супругов, которым они помогали в доме крыть крышу.

— Им обоим было уже далеко за семьдесят лет. На их долю выпало столько лишений и страданий! Но они не озлобились, никого не осуждали. Все время поддерживали друг друга. Наблюдая за их трепетным отношением друг к другу, я многое взял для себя на заметку.

Как говорит наш собеседник, они работали бригадами по четыре человека. Кроме крыш, если была возможность, подправляли в домах двери, ремонтировали калитки, забор.

— Администрация выделяла материалы для восстановления домов. В Авдеевке работали также местные бригады. Однажды случилась пересортица в материалах. Два наших листа железа отдали одной из местных бригад. Мы не знали, какой именно. Подъехали на «Газели» на один из объектов, машина у нас без каких-либо опознавательных знаков. Спросили, как найти дом по такому-то адресу. Бригадир говорит: «Наших там нет, там, наверное, «божественные» работают». Так мы узнали, как в Авдеевке нас называют.

— Местные жители не удивлялись бескорыстной помощи?

— Многие не верили, что мы работаем бесплатно. Как-то летом нас попросили помочь отремонтировать крышу в одном из домов в Докучаевске, где жила вдова. Людмила была заведующей клубом. В одной из программ донецкого телевидения она рассказала, что у нее кровля вся посечена осколками. Мы погрузили в машину шифер, доски. Приехали, сказали: «Здравствуйте, мы будем делать вам крышу». Она чуть в обморок не упала.

Для Антона Воробьева Донбасс стал родным. Фото: Из личного архива

В конце дня, как рассказывает Сергей, Людмила, поинтересовалась, сколько она им должна. В руках у женщины были деньги.

— Я говорю: «Нисколько». Она не поверила, начала уточнять: «С вами, наверное, в самом конце надо рассчитаться». Пришлось еще раз объяснять, что мы работаем бесплатно. Хозяйка два дня ходила растерянная. На третий день пригласила двух своих коллег из хора. Сама взяла аккордеон. И они устроили для нас концерт. Очень душевно пели. У хозяйки камень упал с души. Уж очень хотелось ей нас как-то отблагодарить, сделать для нас что-то хорошее.

Наш собеседник делится, что, приезжая домой, он первые пять дней вообще не выходит из дома. Ему хочется находиться с женой, с мамой, с детьми. Просто побыть в тишине.

— Потом уже встречаюсь с друзьями, знакомыми. При этом понимаю, что все мои рассказы им будут неинтересны. Всех заел быт, все хотят заработать, на что-то накопить. Я их не осуждаю, нет. А вот в приходе, в храме, когда отец Владимир дал мне слово, люди слушали меня с интересом. Они — мои соратники. Я на расстоянии чувствую молитвенную поддержку прихода.

— Что дал вам этот опыт?

— Я стал больше любить людей. Раньше как-то жил своим мирком, все вроде было: дом, жена, дети. А тут посмотрел на людей, которые всего были лишены, и они такие добрые. Добрее меня. Я стал по-другому относиться к людям, даже к тем, кто мне не нравится. Вообще стал по-другому относиться к жизни, к своим близким. Потому что пришло понимание, что все может оборваться в одночасье.

«Донбасс стал для меня родным»

Еще одному добровольцу, с кем мы познакомились, москвичу Антону Воробьеву, 26 лет.

— Я учился в Театральном художественно-техническом колледже, получал профессию техника-технолога, проектировщика сценического оборудования. Правда, не окончил колледж, ушел с третьего курса, стал работать в Московской государственной академической филармонии. Достаточно долго был машинистом сцены в Российском национальном молодежном симфоническом оркестре. Мы проехали с концертами всю Россию.

Как говорит Антон, в сентябре 2023 года он узнал о проекте Синодального отдела.

— Мне о нем рассказала мама, она автоволонтер, к тому времени неоднократно ездила в Мариуполь. Мне стало интересно, я решил на все посмотреть своими глазами, помочь местным жителям.

По словам Антона, основные завалы, которые оставались после освобождения Мариуполя, к тому времени уже убрали.

— Но вдоль проспекта имени Ленина еще стояли черные, выгоревшие, без окон дома. Разрушения были и в частном секторе.

Наш собеседник говорит, что хорошо запомнил хозяев первого дома, который они восстанавливали.

— Это были тетя Галя и дядя Саша, замечательные, добрые люди. Я до сих пор с ними общаюсь. Хозяйка не пускала нас на крышу, пока не накормит нас борщом и салом. Сколько мы услышали историй о боях в городе, не передать словами. Бабушка, в доме которой мы потом ремонтировали крышу, рассказывала, что вдоль дороги стояли машины с погибшими людьми. Их из-за интенсивных обстрелов не убирали несколько недель. Бабушка ходила, здоровалась с ними как со своими, привыкла к ним…

Антон проработал в Мариуполе до января 2024 года.

— Вернувшись в Москву, я не находил себе места. После всего того, что я увидел на Донбассе, не воспринимал уже праздную, мирную столичную жизнь. Понял, что мне надо вернуться, помогать дальше старикам восстанавливать разрушенные дома.

За полгода Антон принял участие в восстановлении 15 домов. И ему предложили стать прорабом.

— Изначально я отказывался, потому что не видел себя в роли руководителя, это было очень ответственно. Но постепенно втянулся. В феврале освободили Авдеевку, а в октябре мы уже восстанавливали там дома. Нужно было подготовить город к надвигающимся морозам.

После многих месяцев ожесточенных боев весь город был в руинах. Везде бетонное крошево, куски покореженного металла, остовы сгоревших деревьев. И затянутые коврами проемы окон.

— Самое сильное впечатление на меня произвела пожилая женщина, которая шла по разбитой дороге с сумкой-тележкой. В голове крутились вопросы: откуда она идет, куда, в каких условиях живет, что ей довелось пережить?..

Как говорит Антон, старики из Авдеевки не похожи на своих ровесников — пенсионеров с «большой земли». Они не реагируют на близкую канонаду, радуются совершенно простым вещам.

— Многие отказывались уезжать из города, несмотря на сильные обстрелы. Говорили: «Остались в Авдеевке, потому что эта наша родина, мы ее не могли предать». Рассуждали так: если суждено умереть, то пусть это будут родные стены.

Как говорит Антон, в первую очередь они закрыли тепловой контур пункта временного размещения местных жителей. Чтобы у оставшихся в Авдеевке людей была крыша над головой.

Волонтеры помогают восстанавливать дома пожилым людям и инвалидам. Фото: Из личного архива

Работали в связке с местной администрацией, которая подбирала для них дома. Помогать местным жителям в Авдеевку приехало больше сотни волонтеров.

— Люди были со всех концов страны: из Сибири, из Центральной России, с востока. В моей первой бригаде были Марина из Южно-Сахалинска и Никита из Калининграда — из двух крайних точек России. Профессиональных строителей здесь немного. Среди добровольцев — юристы, айтишники, рекламщики, артисты, писатели, преподаватели вузов.

Как говорит Антон, был даже космонавт.

— Он глубоко верующий, православный человек. Решил помочь жителям Донбасса, приложить руку к большому делу. Попросил не называть его фамилию в прессе. Приехал на УАЗе «Патриот». По зову сердца. Очень скромный человек, небольшого роста. Никому не рассказывал о своем героическом прошлом. О том, что он космонавт, мы узнали случайно.

Как говорит Антон, они все вместе пошли на станцию переливания крови. Сдали кровь и выложили снимки в общий чат.

— И нам написали: «А что это с вами делает космонавт?» Оказалось, что он дважды побывал в космосе, возглавлял экипажи корабля. Дважды провел по полгода на Международной космической станции. Выходил в открытый космос. При этом был с нами на равных. Работал на совесть. Был очень ответственным. Помню, когда шли дожди, была зима, мы не могли работать на крышах, вернулись в общежитие. И вдруг я увидел нашего космонавта на лестнице с метлой. Пока в работе из-за непогоды была пауза, он решил провести уборку.

Удивительно, это был действующий космонавт, Герой России. У него в дальнейшем запланирован третий полет в космос.

Антон делится, что он сам пришел к вере несколько лет назад.

— До этого жил без Бога, и было много проблем. Когда пришел к вере, стало как-то спокойно на душе, пришло понимание, что меня по жизни Всевышний ведет. И я ему доверяю.

Как говорит Антон, он теперь практически не уезжает с Донбасса. Этот шахтерский край стал для него родным.

«Сыночки, мы за вас молиться будем»

Поговорили мы также с добровольцем Дмитрием Сараевым.

— Я родом из города Ивдель Свердловской области, где недалеко находится перевал Дятлова, — рассказывает Дмитрий. — Работал в структуре МЧС, был начальником караула в пожарной части. Вышел на пенсию. И как раз на странице священника Павла Островского в соцсети увидел просьбу о помощи. В Мариуполь для восстановления домов требовались волонтеры-ремонтники. Я человек верующий, решил откликнуться.

Дмитрий сам добрался до Москвы. А дальше все затраты на проезд, проживание и питание брали на себя уже организаторы. 1 сентября 2023 года Дмитрий был уже в Мариуполе.

Как говорит наш собеседник, город был одной сплошной стройкой. По дорогам двигалась строительная техника, жизнь кипела.

— В общежитии мы занимали помещения с 7-го по 9-й этаж. Жили бригадами. Лифт тогда еще не работал, горячей воды не было. Но нам все было нипочем. Мы горели желанием помочь. Первую неделю восстанавливали дом дедушке и бабушке на улице Осипенко. Они были коренными жителями Мариуполя. Обрадовались нам, восклицали: «Вот это да!» Там дед был такой юморной. Сыпал шутками-прибаутками. Работал вместе с нами даже на крыше. Все время подбадривал нас, заводил.

Во время боевых действий, как рассказывает Дмитрий, пожилые супруги жили в подвале, который стоял отдельно от дома.

— У них был запас домашних закруток и муки. Они стряпали лепешки и разносили их с вареньем ребятишкам, которые ютились с родителями в подвалах многоэтажек и голодали. И нас хозяева все время старались подкормить. Угощали фруктами, овощами. Без ужина вообще не отпускали.

Волонтеры приезжали помогать местным жителям на неделю, на две недели.

— Навыки строительных работ тут иметь необязательно. Главное — желание. Всему научат. У нас в бригаде было пять человек. Один — совсем молодой парнишка родом из Архангельска. Он только окончил институт и перед армией решил поехать поработать в Мариуполе. Не отставали от парней и две девчонки. Одна была из Питера, другая — из Смоленска. Обе пели в храме на клиросе. Были очень боевыми. Вместе с нами пилили, резали, мерили, чертили, снимали с крыши побитый осколками шифер.

Как говорит Дмитрий, добровольцы помогали восстанавливать дома пожилым людям, инвалидам, многодетным.

— Трудились во славу Божию, никаких денег не принимали. Наоборот, если что-то требовалось, сами покупали. Например, что-то из инструментов, материалы или генератор.

На улице Артема их бригада ремонтировала крышу в большом здании, в общежитии.

— Крыли 300 «квадратов». Там крыша от обстрелов обвалилась местами во внутренние помещения здания. Восстанавливали жильцам потолки. За полтора месяца, что я первый раз проработал в Мариуполе, больше всего меня поразили люди. Насколько твердо они переносили все невзгоды. У них не было никакого уныния. Ни у кого не опустились руки.

Дмитрий делится: когда они переходили на другой объект, хозяева прощались с ними как с родными. Всячески благодарили, звали в гости, говорили: «Приезжайте в любое время. Мы вас ждем».

Когда Дмитрий с волонтерами работали уже в Авдеевке, им пришлось передвигаться на машине по строго определенным маршрутам.

— Там не все территории и дома еще разминированы. Просто так через пост в город не зайдешь. Все строго по спискам, по согласованным разрешениям. Военная полиция все проверяет. В городе еще слышна канонада.

Как говорит Дмитрий, у них в Авдеевке сейчас три объекта.

— В Авдеевке также работают строители из Челябинска, восстанавливают трехэтажки. Кому-то из местных жителей уже выделяют квартиры в отремонтированных домах. Недавно мы приехали в частный дом, где жили бабушка, мама и парень-инвалид. Привезли им дизтопливо, подарили газовую плиту. Хотели вставлять им новые окна, но они сказали: «Не надо, мы к Новому году переезжаем в трехэтажку».

Полтора месяца назад в Авдеевке, как говорит наш собеседник, еще ходила по дорогам военная гусеничная техника.

— Мы всегда прижимались к обочине, пропускали танки, бронетранспортеры. К нашим военным — всегда с большим уважением. Сейчас тяжелой военной техники в Авдеевке все меньше и меньше.

В городе, по словам Дмитрия, пока нет ни света, ни воды.

— Но магазины уже работают. Открылся даже строительный магазин. Но цены на все, конечно, пока кусаются. Я зашел в один из магазинов, хотел купить обычный пакет, взял с собой 10 рублей. Но выяснилось, что пакет стоит 30 рублей.

Дмитрий сейчас работает помощником прораба.

— Ремонтируем, сдаем дома, делимся любовью и получаем ее в ответ. У жильцов горят глаза. Они обнимают нас, говорят: «Сыночки, мы за вас молиться будем».

Истoчник: Mk.ru