Глава парламента Армении подчеркнул необходимость оставить российских миротворцев в Карабахе

С момента окончания последней войны за Карабах прошел год. Он кардинальным образом изменил всю картину мира армянского народа и политическую ситуацию на Южном Кавказе. Спикер парламента Армении Ален Симонян рассказал корреспонденту "МК" и другим представителям СМИ из России, как республика изменилась за это время.

Фото: AP

— Насколько в обществе улеглись страсти и можно ли сказать, что люди начали переваривать поражение?

— Нет, нельзя. Потому что у нас до сих пор есть военнопленные, и политика, которую ведут наши соседи, Турция и Азербайджан, никак не способствует успокоению армянского общества. Рядом с нашими границами каждый месяц проводятся турецко-азербайджанские военные учения. Ситуация в регионе остаётся напряжённой. С сожалением должен констатировать, что Азербайджан ничего не делает для разрядки. Конечно, наше состояние нельзя сравнить с тем, что было 11 ноября 2020 года, но если глобально, то успокоения нет.

— А как обстоят дела с политическим кризисом в Армении?

— Нет никакого политического кризиса. Он закончился после выборов, которые все расставили по своим местам. Итоги выборов не вызвали недоверия ни у одной из сторон. Ни один международный наблюдатель не усомнился в честности голосования. Те протесты, которые мы сейчас можем наблюдать, не опираются на волю армянского общества, это раздутый политический фарс.

Мы пришли к власти, когда в стране работал только один политический институт — это институт коррупции. Он двигал вокруг себя все ведомства и учреждения. Я часто не завидую даже сам себе, тем более не завидую премьеру и тому, кто придет на его место в ближайшие 20-30 лет. Это огромная ответственность и нисколько не заманчивое предложение.

Но люди проголосовали за нас, потому что они прекрасно понимают, какую мы проводим политику и какую политику проводили до нас. Да, нам пришлось подписать документ, по которому надо было вывести войска с освобождённых ранее территорий. Однако мы не потеряли связь с людьми. Вообще было удивительно, что в регионах во время предвыборной кампании нас прежде всего спрашивали не о войне, а о том, почему мы недостаточно наказали представителей бывших властей, которые довели страну до такой ситуации. Они требовали от нас, чтобы мы были жёстче. До сих ко мне подходят на улице с этими словами.

— Как думаете, сколько понадобиться времени, чтобы наладить отношения с Азербайджаном?

— "Наладить" отношения можно только с двух сторон. Мы всегда рассматривали этот вопрос с точки зрения мирного урегулирования. В свою очередь Азербайджан прежде всего должен отказаться от риторики ненависти к армянской национальности. Во-вторых, Баку не должен воодушевляться успехом от войны. Надо понять, что соседей не выбирают, нам ещё жить вместе. Мы не должны оставлять нашим потомкам ненависть и войну.

— Почему за весь год премьер-министр Никол Пашинян ни разу не приехал в Карабах и когда вы там были в последний раз?

— Я был там в конце сентября 2020 года, прямо перед войной. Что касается того, почему мы там не появились после войны, то я считаю, что в этом нет надобности, потому что мы находимся в переговорном процессе. Хотя наши депутаты приезжали в Арцах после войны.

Фото: AP

— Как вы относитесь к обвинениям в сдаче Карабаха?

— А с чего вы взяли, что кто-то сдал Карабах? Когда вы говорите такое, вы оскорбляете тех людей, которые погибли на войне, и членов их семей. Если бы кто-то собирался что-то сдавать, это сделали бы раньше. Например, был "план Лаврова". Говорить, что кто-то что-то сдал, означает полное непонимание того, что происходит в Армении, Карабахе, России и Азербайджане. В поражении виноваты все руководители страны, начиная с Левона Тер-Петросян и заканчивая нами. Виноваты все военные.

— Вы довольны миротворческой операцией России в Арцахе?

— Да, мы этим полностью удовлетворены и считаем, что срок нахождения миротворцев в регионе должен быть продлен. Нам ещё долго придется расхлёбывать эту кашу.

— Как вы оцениваете деятельность Роберта Кочаряна?

— Он с радостью уйдет из политики так же быстро, как вернулся в нее. Его команда буксует, она состоит из разных групп, каждая из которых пытается по отдельности договориться с властью. Я знаю, что Кочарян уйдет из политики при первой возможности с большим удовольствием.

— А уголовное преследование ему больше не грозит?

— На нем висит "дело 1 марта", забитый до смерти человек в туалете ресторана…

— Это все понятно, но у суда, видимо, было другое мнение.

— Я в судебный процесс не вмешиваюсь. Если бы я вмешивался, он бы сидел. Долго и очень далеко. А не разгуливал бы сейчас по Еревану. Ну я могу много чего хотеть, но решает закон…

— А как же слова Пашиняна о том, что с "бархатом покончено"?

— Так я об этом же. Но в политическом плане это не значит, что Пашинян сейчас начнет звонить судьям. Он будет давать политические оценки и относится к ним так, как люди этого заслуживают. Все имеют шанс на нормальную жизнь. Плати налоги и живи спокойно, а если ты этого не делаешь…

— Пашинян перед парламентскими выборами предлагал оценить его работу с 2018 года и решить, стоит ли ему остаться в должности…

— Да, и мы это сделали во время выборов. Другого способа провести ревизию нет. Ничего нового человечество не придумало.

— А Пашинян что-то новое придумал, ну кроме конца «бархатного периода»?

— Например, он придумал разделение властей.

— Надо же…

— В Армении именно он это придумал. Честные выборы тоже он придумал… Ещё придумал революцию, которая была не «оранжевой», а армянской, потому что населению надоел мужик, который был по уши в коррупции и решил поменять Конституцию, чтобы остаться во главе страны ещё на один срок в виде премьера.

— Я скорее о том, чем его новый срок будет отличаться от первого?

— Второй срок только начался. Мы считаем, что за это время надо наладить отношения в регионе. Нужно оставить следующим поколениям мирную страну. Я реально не знаю другого лидера, который смог бы выжить в политическом и физическом плане в этой ситуации. Все благодаря тому, что Пашинян был открыт с людьми.

Истoчник: Mk.ru